Со дня свадьбы Рори и Найтвинга прошла неделя, и для Клэр это была, пожалуй, самая длинная неделя за последнее время. Не то чтобы она воспринимала менее серьёзно всё, что случилось с ней, родителями и кланом – с Четвёркой даже – до. И всё же только теперь, когда сама побывала в эпицентре событий, начала в полной мере осознавать, насколько разрушительна та сила, что обрушилась на их дома – сила, у которой им не повезло оказаться на пути. Было глупо приводить книжные клише о надломах и «чём-то, что щёлкнуло глубоко внутри», но Клэр чувствовала себя иначе. Решительнее. Злее. К тому же, теперь ей было, что терять, и терять это она не собиралась.
Тогда, после того уже, как всех, кого спасти удалось, были спасены, они всё-таки договорились о времени и месте нового Совета. Необходимость была более чем очевидной – это понимали все. И все же понимали, как опасно это может быть. Салем, Блэкфут. Пожелай кто убрать с дороги новую верхушку американской Четвёрки, удобнее случая и не представить бы. Поэтому в Бойсе Клэр прибыла на день раньше, оставив клан на Талассу, сама же отправившись помочь с подготовкой места, где предполагалось держать будущий совет. Она не тешила себя надеждой, что сможет поставить рунную защиту лучше, чем была на доме совещаний в Салеме – та сложная и призванная оградить от многого махина создавалась не один десяток лет, но у Клэр было несколько дней на работу, Клэр знала, с чем они имеют дело теперь, а ещё – немаловажный в слишком многих аспектах факт – Клэр была Сэлисбури. И она действительно гордилась той рунной защитой, что была наложена теперь на комнату в отеле, где они собрались. Вкупе с полем, которое создавали амулеты Лидии Монтгомери и подготовкой Тесселов, итог был внушительным.
Подарок Лидии оказался внезапным, но, подумав немного, Клэр поняла, что подобный жест наверняка был в её духе: она не пыталась расплатиться за долг жизни таким образом – она говорила своё «спасибо», и это подкупало. Но куда больше Клэр поразили сами амулеты. На чужие она глянула лишь мельком, но и того хватило, чтобы понять, сколько сил и труда было в них вложено и какой силой они должны были в итоге обладать – тот же, что лежал перед ней, покорил её совершенно. Монтгомери не зря славились мастерством в апотропее, и Лидия доказала это с блеском: амулеты Четвёрки были шедевром. Клэр тут же захотелось расспросить её подробнее о свойствах её диковинной птицы: хищник вроде ястреба или сокола – птица столь же благородная, как и дерево, из которого она была вырезана, лёгкое, но несомненно сильное – наощупь даже, с каплей-глазом голубого цвета, негласного цвета их семьи. Девушка удержалась от жадных вопросов и с чувством поблагодарила за щедрый и столь искусный подарок. Непрошенной мыслью в голове пронеслось воспоминание о её собственной помощи Маллену и поисковой руне, спрятанной в вязи на его тату. Ничто не мешало Лидии добавить к свойствам амулетов что-то ещё, о чём она могла умолчать, и Клэр не стала отмахиваться от мысли только из соображений невежливости, но, подумав, пришла к выводу, что подозрения её всё-таки не были обоснованы ничем, кроме собственной паранойи. Им пора было начать доверять друг другу – она ведь и сама сделала для этого ещё один шаг.
Найти одного из участников совета до встречи оказалось не так сложно – даже несмотря на то, что искала Клэр Маллена Клэйвелла, профессионального беглеца. Уговорить его побеседовать в стороне тоже оказалось не трудно. Теперь, когда она решила, что действительно может ему доверять, ведьма захотела раскрыть всю правду целиком и призналась о дополнительных свойствах нанесённых на его тело рун. Вряд ли поисковым заклятьем мог воспользоваться кто-то ещё – всё было завязано на автора рунного рисунка, и сама Клэр пообещала не делать этого без крайней на то необходимости, но сам факт того, что у Клэйвелла появился своеобразный магический gps-маячок, мог пригодится и ему – в случае, например, той самой крайней необходимости. Как бы то ни было, делом Клэр было предупредить – кому Клэйвелл захочет сообщить о ведьме, к которой обращаться за собственными поисками, уже мало её касалось. По крайней мере, пока. Снять руны она не предлагала – наверняка защита ему была ещё нужна: кажется, Лидия Монтгомери не была единственной охотницей за его головой.
Особенно теперь, когда защищала его амулетом работы собственных рук.
Дерево легло на грудь приятной тяжестью, магия отозвалась едва заметно – морской волной на спокойном берегу. Прикосновение Лидии к шраму на груди заставило вздрогнуть и отвести взгляд. Клэр всё чаще удивлялась, когда же сможет привыкнуть к чужим и своим потерям вокруг, и всё больше убеждалась, что привыкать не хочет. Чего она хотела – перестать думать о таком вообще.
Вопрос вырвался против воли:
- Это ведь была Мередит? Тот, кто стоял за резнёй в Блэкфуте, – Мередит? – нетерпение в спокойном голосе удалось всё же скрыть, но глаза блеснули. Влезать вот так было, может, и по-детски, но вопрос этот всё равно был на повестке дня. И для Клэр он был одним из главных.
Неизвестность, служившая маской их врагу, пугала более всего.

Отредактировано Claire Salisbury (2014-07-03 01:21:27)

Всю свою жизнь бегавшему от ответственности Маллену в кои-то веки приходилось принимать серьезные, взвешенные решения, от которых зависела не только его судьба, но и, возможно, судьба его клана. И ему это определенно не нравилось.
Сбежав из родного дома (хотя слово «сбежав» предполагало то, что его пытались задержать, чего не было), Лен решил, что на этом с клановыми перипетиями было покончено. Для человека, всеми силами и правдами защищавшего свою свободу, не было участи ужасней, чем родиться в «благороднейшем и древнейшем семействе», да еще и старшим наследником. Маллен знал лично от отца, что Гаррет никогда не метил на место главы, но оказался на нем поневоле, когда клан вести было больше некому. Его к этому не готовили, он не жил всю жизнь с мыслью, что путей отхода у него нет, что дорога только одна. Да и, откровенно говоря, до того момента, как стал главой, и не знал толком, каково это – жить в клане, вертеться и крутиться в нем. Маллен знал, потому что с самого его детства мать только и делала, что твердила, - ты должен вырасти таким, каким должен быть истинный глава Клэйвеллов. Поступать  и думать так, как истинный глава Клэйвеллов. По всему выходило, что денно и нощно Маллен обязан был грезить о власти, придумывать кровавые ритуалы, каждый следующий из которых должен был превосходить предыдущий по жестокости и количеству смертей, и только и мечтать о том дне, когда он займет место отца. А то и придумывать коварные планы, как поскорее согнать его в могилу. По-видимому, все качества главы клана достались младшей сестре Маллена, потому что он сам их у себя не наблюдал, а все детство и вовсе провел в мечтах об Аркануме, что явно было не тем, что устроило бы Герду. С другой стороны, в одном она оказалась права: Маллен ждал того дня, когда нынешняя глава клана Клэйвелл покинет свой пост. Ждал со смесью страха, отвращения и безысходности, но ждал.
После всего произошедшего иного развития событий Маллен не видел. Всегда, конечно, можно было сбежать (в очередной раз), вернуться обратно в Мексику, где его не найдет никто, если, конечно, Клэр Сэлисбури сдержит свое слово и не станет пользоваться оставленной в руне лазейкой. Но это было настолько мелочно и низко, что даже Лен отмел эту мысль сразу. В конце концов, с кланом или без, он оставался Клэйвеллов, и какое-никакое понятие о чести у него было.
В том, что надо что-то предпринимать, сомнений не оставалось, но что именно, Маллен не имел ни малейшего понятия. В первые сутки после кровавой резни на свадьбе он проспал, как убитый, изможденный после избыточной растраты Дара. Едва придя в себя, пытался по мере сил помочь тем, кому нужна была помощь: на всякий случай проверил, до конца ли снял проклятие, осмотрел все остальные свадебные подарки и территорию особняка на предмет новых сюрпризов, но ничего не обнаружил. Это было не удивительно, - первого удара хватило с лихвой. Смерть Мэллори Найтвинг стала для Клэйвелла таким же потрясением, как и для всех остальных. С главой клана Тессел у Маллена не было чрезмерно теплых отношений, но она была подругой отца, героиней войны и наследницей главной ветки, а потому – очень сильной ведьмой. И если погибла она, то чего ждать всем остальным?
Узнав о Совете, Клэйвелл удивился тому, что его позвали, но решил пойти. Даже если его мнение не будет иметь особого значения, - какой вес может быть у голоса человека, который не контактировал со своим кланом вот уже столько лет? – то можно будет послушать остальных. Маллен предполагал, что встреча с Лидией будет тяжелой, но в очередной раз удивился, потому что неофициальная глава клана Монтгомери не только не стала его обвинять, но и принесла нечто вроде подарка. Пробормотав негромкое «спасибо», Клэйвелл взял в руки медальон, мгновенно ощутив заложенную в нем силу, и, последовав примеру остальных, надел его на шею.
Лидия и Сэм, предсказуемо, тут же перешли к делу, и Маллен слушал их, не планируя высказываться в ближайшее время, если только его не попросят, но неожиданный вопрос Клэр заставил его поднять голову и отвлечься от разглядывания деревянной столешницы. Поймав вопросительный взгляд Сэма, Маллен понял, что ответа ждут именно от него.
О том, что стоит говорить на Совете, а о чем лучше умолчать, Клэйвелл уже думал. Это был вопрос противостояния: интересы всей Четверки против интересов нью-йоркского клана, и, по идее, глава клана (или, в случае с Малленом, его представитель) должен был, в первую очередь, блюсти последние. А, значит, все свои доводы и аргументы ему нужно было строить на лжи. Но именно вранье загнало Клэйвеллов в ту дыру, в которой они оказались, и ухудшать ситуацию Маллен не хотел. Потому приходилось полагаться на честность присутствующих представителей Четверки и на то, что правда и искренность окупятся сполна.
Лен сделал глубокий вдох, встретился взглядом с Клэр и негромко, но уверенно произнес:
- Да. Еще в тот момент, когда проклятье было выпущено, у меня были мысли, что оно вышло из-под ее руки. По-видимому, она закрепляла его на собственной крови, потому что меня проклятье обошло. Да и снять я его мог, только потому что накладывала его моя кровная сестра.
Клэйвелл по старой нервной привычке покрутил кольцо на пальце левой руки, отвел взгляд и закончил:
- Уже потом я перепроверил остатки проклятья, и мои догадки подтвердились.
Впрочем, комментировать это, кроме как по существу, Маллен не собирался. Вряд ли присутствующим были нужны его моральные переживания по поводу всего происходящего.

Сэм не отводил взгляд от лица Маллена всё время, пока тот говорил. Напряжённо хмурился, ловил каждое слов и тем самым убеждался в правоте жаждавших мести Тесселов, а заодно всё больше склонялся к мысли, что несколько месяцев назад допустил фатальную ошибку: нынешняя ситуация слишком явно намекала на причастность Мередит к салемским событиям. Раз так, значит, он, Сэм, просчитался, попытавшись в своё время разубедить в этом Лидию Монтгомери. Впредь нужно быть осторожнее не пытаться обмануть элементарную логику, забывать о бритве Оккама неразумно.
Когда Маллен закончил, Сэм кивнул ему в знак благодарности, потом перевёл взгляд на своих соседок по столу. Привычка выжидать, высматривать сильные и слабые места въелась под кожу, потому сейчас он ждал, пока выскажутся остальные, мысленно аккуратно выверяя собственную линию. В ситуации, когда нужно было максимально полно соблюсти интересы Тесселов и в то же время не допустить полного истребления их прямых врагов, это было непросто.
Лидия по каким-то своим соображениям, похоже, решила пока придерживаться той же тактики и хранила молчание. Сэм встретил непроницаемый взгляд её тёмных глаз, некоторое время изучал её лицо, потом переключился на Клэр, которая, кажется, была очень взволнована и молчать не собиралась.
То, что она сказала, Найтвингу не слишком понравилось: Четвёрка хороша тем, что обеспечивает ведьмам нечто вроде равновесия, подрубать или попросту не учитывать одну из её опор, выводя за скобки целый клан, пусть даже такой одиозный, не тот ход, которого ему бы сейчас хотелось. Сэм помолчал несколько секунд, подбирая слова, потом посмотрел в лицо Клэр и заговорил.
- Думаю, нам стоит сразу обозначить правила. Что бы ни произошло в Блэкфуте и кем бы это ни было организовано, Четвёрка остаётся Четвёркой. Кланов четыре, и мы должны обсудить судьбу их всех, - отведя глаза от Клэр, он коротко глянул сперва на Маллена, потом на Лидию и продолжил: - По-моему, само присутствие здесь Маллена говорит о том, что мы не сбрасываем со счетов клан Клэйвеллов и говорим с его представителем. Полагаю, не все лояльны Мередит, ещё меньше народу знает о её преступлении, и судьба этих людей сейчас неопределённа и не слишком завидна. Нам следует думать о них, - он замолчал и сцепил перед собой руки в замок.
Почти девять лет, проведённые вне клана, сказывались: Сэму казалось, что он никак не может взять верный тон, и это злило. Ему не раз случалось устраивать вот такие "военные советы" у себя в отряде, но там всё было по-другому: никаких интриг и склок, никакой ответственности за судьбы многих, только перспективы выживания и ближайшего заказа. Здесь и сейчас всё было иначе, опрометчивое слово или неверная интонация могли стоить дорого, и прогулка по минному полю совсем не доставляла Найтвингу удовольствия. Впрочем, это не отменяло необходимости продолжать гулять.
Упоминание о Тени разом заставило Сэма помрачнеть больше прежнего: очень уж хотелось предъявить этой компании отдельный счёт, причём весьма немалый.
- Полагаю, что связана. И с тем, и с другим, - тяжело уронил он. - Совет был уничтожен с помощью магии крови в момент, когда собрался обсудить уход Раганы и перспективы её Наследия. Осколками этого Наследия позже интересовалась именно Тень. Вывод о том, кто мог нанять магов крови и кого конкретно подрядить на грязное дело, напрашивается сам собой, - Сэм помолчал. - Впрочем, прямых улик у нас нет. Для однозначного подтверждения нужно искать доказательства, допрашивать некромантов или выбивать признание из самой Мередит. На мой взгляд, у нас два пути: либо начать расследование, выясняя все детали, либо ударить, пока нам не нанесли новый удар. Если Мередит свихнулась, нам стоит поторопиться. Если она в своём уме, то, возможно, заманивает нас в ловушку и, начав войну, мы угодим в капкан.
Сэм пока не предлагал никакого плана действий. В первую очередь потому, что пока сам не решил, к какому варианту склоняется. Тесселы хотели возмездия, быстрого и жестокого, брат провожал его на Совет именно с этой установкой, но самому Найтвингу в который уже раз не давала покоя смутная тревога и опасение, что кто-то неизвестный любезно предлагает кланам сунуть голову в петлю. Эта мысль заставляла медлить, но Сэм прекрасно понимал, что ещё немного - и выжидать станет совсем невозможно.

Лидия слушала, оперев подбородок на переплетенные пальцы, не двигаясь, следя за говорящими лишь глазами. Темные волосы обрамляли лицо спокойное, словно маска.
Она не вмешивалась в разговор, предпочитая узнать мнение других и сделать выводы, однако когда речь зашла о наиболее важном для её клана вопросе, Лидия изменила своей тактике.
- Объединение будет невозможно, пока Мередит Клэйвелл возглавляет клан. И, позвольте говорить начистоту, просто "сместить её с поста главы" недостаточно. Девица не отступится без боя и всегда будет представлять угрозу. Моя семья готова идти на сотрудничество, но не раньше, чем виновные за Блекфут понесут наказание.
Ее острый взгляд остановился на Маллене, и оттого слова про Блекфут прозвучали двусмысленно, словно подразумевалось и убийство, произошедшее там за два месяца до Красной свадьбы. Он спас жизнь Лидии, и оттого она проглотила свою вендетту. Однако не все Монтгомери прощали столь легко. Смерть пятерых за жизнь одной, посчитали они, несоразмерная плата, и Лидия их понимала. Однако собственные представления о правильном и неправильном не позволяли ей выступить против ведьмака, чью помощь она однажды приняла. Маллен спас ей жизнь. Это было бы бесчестно. Вот она и оказалась между молотом и наковальней, в неприглядном положении той, что отстаивает интересы убийцы перед собственной же семьей.
- Я считаю, что время мирных переговоров с нашими врагами истекло. Мы потеряли четыре месяца, счет же убитых идет на десятки. Хватит односторонних компромиссов, пришла пора действовать. И быстро.
Сэм предложил два пути, и лично у нее не возникало сомнений в том, по какому пойти. Мередит Клэйвелл и ее соратники должны умереть. И сделать это должен не кто иной, как Маллен. Это жестоко, но это скрепит Четверку: оправдает его, примирит с Монтгомери и покроет разницу в жизнях убитых и спасённых. Лидия очень хорошо это понимала и надеялась, что понимают и остальные.
Она не хотела войны, но война уже началась, и наивен тот, кто утверждает обратное. В же силах Лидии лишь окончить эту войну как можно быстрее и с наименьшими потерями для своей семьи.
Ей было пять лет, когда нечисть захватила сердце Америки, и Лидия помнила, каким страшным было это время. Воспоминания накладывались на детские страхи и рассказы Уолтера, и порой было сложно понять, какое из хранимых памятью впечатлений было её собственным. И Лидия надеялась, что на своем веку ей не придется больше застать войну. А теперь, оглядываясь, она видела себя в эпицентре взрыва.
Семья Монтгомери была консервативной, к тому же единственной, где рождались ведьмаки сильнее ведьм, а оттого власть была центрирована на мужчинах. Лидия приняла свою роль и свое место в клане, всегда исполняла предписываемый ей долг: была верной женой, послушной дочерью, хорошей сестрой, самозабвенной матерью и, по мере возможностей, сильной ведьмой. Она хранила традиции своей семьи, действовала во благо нее. А теперь у Лидии не осталось мужчин, кроме сыновей - ее муж погиб, брат пропал, а теперь еще и Холден оказался предателем. И вот парадокс - в такой большой и древней семье она оказалась совсем одинокой. Если так судьба собиралась ожесточить Лидию и подготовить к тому, что придется принимать трудные, подчас жестокие решения... Что ж, так и получилось.

Пока Маллен говорил, Сэм искоса смотрел на него, цепко, внимательно, настороженно, как смотрел когда-то, когда совет доводилось держать отряду. Он знал Клэйвелла, знал и его импульсивность, и привязанность к семье, в которую, несмотря ни на что входила и Мередит, и опасался того, как Лен может отреагировать на весь этот инквизиторский синклит. Конечно, он не вспыхнет сходу и вряд ли наделает глупостей, но идеального благоразумия Найтвинг тоже не ждал.
Клэйвелл его удивил. Объединение кланов, нью-йоркский клан как слабое звено, необходимость избавиться от Мередит - он озвучил сам всё то, что сейчас должно было быть сказано от лица Клэйвеллов и в качестве покаяния, и в качестве ближайших планов. Никаких вспышек, никаких лишних эмоций. Найтвинг одобрительно покачал головой, постукивая по столу костяшками пальцев.
Вот только "сместить Мередит" - на редкость аккуратная, обтекаемая формулировка. Сэм понимал, что мало у кого повернулся бы язык в такой ситуации иначе обозначить судьбу родной сестры, но так же чётко он понимал и то, что никаким "смещением" клан Тессел не удовлетворится. Он видел это в глазах Нея, когда прощался с ним, отправляясь на Совет, слышал от самых разных родственников и покривил бы душой, если бы сказал, что после случившегося на свадьбе сам готов проявить милосердие. Подозрение, что Монтгомери разделяют эту невысказанную позицию, немедленно подтвердила Лидия. Сэм перехватил её взгляд и медленно, будто нехотя кивнул.
- От лица клана Тессел я должен согласиться с Лидией, - отрывисто проговорил он. - Не только потому, что мой клан жаждет наказания за Блэкфут, но и потому что в создавшихся обстоятельствах объединение должно произойти быстро и на основе максимального взаимного доверия, которое только возможно между нами. А ничего подобного не произойдёт, пока существует слабое звено, о котором говорил Маллен, - Сэм бросил быстрый взгляд на жениха и продолжил: - В обычных обстоятельствах случившееся в Блэкфуте и вина Мередит и её приспешников были бы делом Ордена. Но не сейчас, - он обвёл сидящих за столом тяжёлым взглядом. - Сейчас это дело Четвёрки и решим мы его сегодня, здесь.
Найтвинг смолк, чтобы собраться с мыслями и внести, наконец, конкретное предложение, но тут заговорила Клэр. И чем больше она говорила, тем отчётливее Сэм понимал, как молода новая глава Сэлисбури, как не привыкла она вот к таким экстремальным военным ситуациям, как нынешняя, как держится она пока ещё за правовую сторону, за доказательства и необходимость сделать всё, не запачкав рук и заслужив одобрение, клана ли, собеседников ли по Совету. Ей невозможно было не посочувствовать, но Найтвинг сейчас не чувствовал себя вправе её поддержать: слишком многое на кону, слишком мало времени, слишком обострились все противоречия, которые только обостриться могли.
Сэм медленно перевёл дух и, улыбнувшись, посмотрел в глаза девушке.
- Клэр, я понимаю твои опасения относительно мнения своего клана, относительно ловушки. Отчасти даже принимаю твои доводы. Но, - он кашлянул. - Ты не учитываешь нескольких моментов. Во-первых, война уже началась, для всех, она идёт. Если Сэлисбури думают иначе и считают её чужой, они сильно заблуждаются: в Блэкфуте чуть не погибла глава их клана, этого должно быть достаточно, чтобы оценить опасность. Далее. Сбор информации о нью-йоркском клане нам действительно необходим, сюрпризов вроде Тени не хочется. Но это должен быть именно сбор информации, как база для боевой операции, а не как материалы расследования. У нас нет для расследования ни времени, ни ресурсов, оно может обойтись нам новыми жертвами, поэтому салемская трагедия - второстепенный сейчас вопрос, как бы это ни звучало, - Сэм смолк, подбирая слова.
Чем дальше шло обсуждение, тем ближе был момент, как придётся в открытую сказать самое, может быть, жестокое, что придётся произнести здесь сегодня. Найтвинг понимал, что, учитывая непреклонность и личную заинтересованность Монтгомери, Лидия вполне может выступить глашатаем. Но так же ясно он понимал, что уступать именно эти слова Лидии будет жестоко и по отношению к ней, и по отношению к Маллену, поэтому, помешкав ещё секунду, приложился к стакану с водой и заговорил:
- Мы многое уже сказали, пришла пора сказать главное, - Сэм быстрым взглядом окинул присутствующих. - От лица клана Тессел и от своего собственного вношу предложение на обсуждение Совета: Мередит Клэйвелл за свои преступления должна поплатиться постом главы клана и собственной жизнью, то же касается всех её сторонников, непосредственно замешанных в случившемся. Полагаю, осуществить наше решение должны представители всех кланов, чтобы подтвердить и скрепить его.
Сказано. Сэм сделал ещё глоток воды, потом посмотрел на всех присутствующих по очереди. Он сделал то, что должно, и всё-таки менее паршиво от этого не становилось.

Выслушивая речь юной Сэлисбури, Лидия думала о том, что было бы, если бы вместо неё самой на совет пришла Грейс. Неужели и она показала бы себя такой… идеалисткой?
Лидия прищурилась:
- Сэлисбури считают эту войну чужой? Или ты говоришь за себя? Клэр, твоя мать и твои люди погибли вместе с остальными в Салеме. А в Блэкфуте могла погибнуть ты сама. Это ваша война, и идёт она уже давно.
Укладывая сыновей спать, Лидия часто рассказывала им историю – не столько сказку, сколько притчу – о мышонке. Однажды мышонок заметил, что хозяин фермы поставил мышеловку. О предстоящей угрозе он рассказал курице, овце и корове. Но каждый из них ответил, что мышеловка - это всецело его проблема и к ним никакого отношения не имеет.
Чуть позже в мышеловку попалась змея и ужалила жену фермера. Чтобы жена поправилась, фермер приготовил ей куриный суп. А потом зарезал овцу, чтобы угостить всех, кто приехал навестить больную. И, наконец, заколол корову, чтобы накормить гостей на похоронах.
А мышонок наблюдал за происходящим через дырочку в стене и думал о вещах, которые ни к кому никакого отношения не имеют.
В отличие от этого мышонка Лидия не собирался оставаться за стеной. Расследование, о котором Клэр говорила, Монтгомери вели уже несколько месяцев. Новые недели промедления обернутся бойней.
Впрочем, для начала несколько Клэйвеллов умрут.
Лидия медленно, очень медленно кивнула, после чего перевела взгляд на Маллена:
- От нашего клана выступит столько людей, сколько потребуется, - рука автоматически коснулась шрама на груди.
Наверняка Монтгомери были последними, кого бы Маллен хотел видеть в участниках зачистки, однако Мередит сама втянула юг в это дело – втянула в тот момент, когда проклятье рассекло кожу на груди Лидии и едва её не убило.
- К слову об Ордене и Аркануме. До нас дошли неприятные новости: якобы архангел Эван уделяет стражам и экзорцистам слишком много своего небесного внимания, - архангелы ведьмам не друзья, и ничего хорошего это не сулило. - Я слышала также и о том, что дезертирство в этих организациях участилось. Рассчитывать на их помощь нельзя – это я могу подтвердить как тот, кто слишком долго ждал её. Четвёрка теперь сама по себе.
Альянсы рассыпались, договоры не соблюдались. Что-то плохое надвигалось, не сравнить с тем, что уже осталось за их плечами. Лидия не столько знала это, сколько предчувствовала: иногда она просыпалась посреди ночи от синего кошмара, вспомнить который не могла. Это было липкое, мерзкое ощущение – будто  кто-то смотрит на тебя из темноты, пристально и зло.
- А значит, нам нужен свой координационный совет. Несколько представителей кланов, которым будет доверять не только своя семья, но и остальные. 
Это была действительно хорошо обдуманная мысль. Лидия готовилась к этой встрече.

Согласие Маллена упало тяжёлым камнем, будто в крышку гроба ударили, и всё-таки Сэм испытал облегчение: это удар для Лена, это, возможно, потеря для Клэйвеллов, но это же и камень в основание сотрудничества Четвёрки. Сказано и принято, а, значит, даже сейчас, ещё до этого карательного похода, у них, представителей четырёх кланов, появилась возможность идти дальше и вести разговор о насущных делах, способный принести действительно ценные плоды.
Найтвинг не удержался от короткого, цепкого взгляда на Маллена, желая хоть сколько-то представить его душевное состояние, но тотчас отвёл глаза: в жилах будто огнём полыхнуло, и вряд ли это могло быть чем-то ещё, кроме вспышки Дара, тесно связанного с ним мага крови. Сэм слегка напрягся, рефлекторно сжав кулак и проверяя собственную силу: если возникнет экстренная ситуация, он успеет накрыть жениха сетью паралича раньше, чем поддастся эмоциям и навредит себе или окружающим. Впрочем, Клэйвелл с собой справился: волна силы схлынула так же быстро, как накатила.
Найтвинг сделал ещё несколько глотков воды из стоявшего под рукой стакана, слушая как участники Совета говорят о предстоящей атаке. Клэр говорила во многом в иной тональности, чем все остальные, и всё-таки в итоге глава Сэлисбури произнесла именно те слова, которых от неё ждали присутствующие.
- Тесселов будет представлять мой брат, - сказал Сэм, невольно скользнув по шраму на груди Лидии: убийственное напоминание о случившемся. И тяжело, глуховато прибавил: - Нейтан потерял на всём этом больше любого другого в нашем клане, и я не буду путаться у него под ногами. Кроме того, как экзорцист, он представит наиболее подготовленный отряд, - помолчав, он закончил: - Приятно видеть, что, когда доходит до вынужденной войны, действовать готовы даже те из нас, кто всегда предпочитает мир и хранит его, - Сэм ободряюще и благодарно улыбнулся Клэр: он нутром чуял, как тяжело главе Сэлисбури даётся не только это обсуждение массовой казни, но и само присутствие на таком Совете. Если он мог хоть чем-то поддержать её, дать ей понять, что, соглашаясь с общими действиями, она поступает верно, это следовало сделать.
Упоминание об Аркануме и Ордене заставило Сэма изрядно помрачнеть: он не слишком много знал доподлинно, но достаточно слышал и подмечал в последнее время, чтобы согласиться с Малленом и Лидией. Кланы не просто больше не могли рассчитывать на экзорцистов и стражей - они не могли по-настоящему опираться на них, как на своеобразный тыл, без риска для себя.
- Боюсь, должен согласиться: слухи об Аркануме и Ордене не радуют, - Сэм переглянулся сперва с Клэйвеллом, потом с алабамской гостьей. - Мы больше не можем им доверять. Более того, я бы расценивал их как потенциальную угрозу для ведьм, - прекрасные слова для сына одного из самых уважаемых стражей и крестника геронта. Впрочем, в правдивости сказанного Найтвинг не сомневался.
Предложение Лидии заставило Сэма заинтересованно вскинуть взгляд и посмотреть ей в глаза. Постоянный Совет, значит. Старинная практика времён, когда Четвёрка искала способы хоть как-то сохранять равновесие между кланами. После Салема сама эта идея казалась зловещей, но, пожалуй, единственно верной в условиях разворачивающейся войны.
- Поддерживаю предложение Лидии, - быстро сказал Найтвинг. - При нынешнем раскладе нам нужно единство, к которому ведьмы не привыкли. Кланы больше не могут действовать в одиночку и только по собственному усмотрению, все наши важные шаги должны быть согласованы, - Сэм перевёл взгляд на Клэр и продолжил: - Как и Лидия, я вижу Совет координационным органом. Полагаю, он должен определять политику кланов в отношении других организаций, а также людей вне Изнанки, через него должна передаваться информация, так или иначе значимая для всех семей, он же должен определять наши приоритеты в критических условиях. От себя добавлю, что готов видеть его и как ведьминский суд: если мы больше не полагаемся на Орден и Арканум, нам придётся самим разбираться со своими преступниками. По крайней мере, пока положение не станет более определённым и менее опасным, - закончил Найтвинг, откинувшись на стуле.
Всё это было похоже на политическое совещание в верхах, и Сэм, наёмник и вольный бродяга по натуре, участвуя в разговоре, был вынужден то и дело бороться с навязчивым чувством нереальности происходящего и своего присутствия здесь.